Сколько бездомных собак усыпили и что Оренбургу дало введение режима экстраординарной ситуации?

_{Бродячих собак в Оренбурге можно увидеть повсюду: во дворах, на остановках, у магазинов. Фото 1743.ru} 

27 января 2025 года на территории города Оренбурга был введен режим ЭОС — «экстраординарной ситуации в сфере обращения с животными без владельцев». Отменили его 9 июля — то есть действовал он чуть меньше полугода. Что это дало городу? Стал ли Оренбург безопаснее? Давайте разбираться.

_{Обычная для Оренбурга картина: бездомная собака ищет прямо на детской площадке тенистое место, чтобы спастись от жары. Фото 1743.ru} 

История вопроса: стерилизация или усыпление 

До 2018 года большинство бездомных собак умерщвлялось: в совсем давние времена их попросту отстреливали из кузова едущей по городу машины (это вменялось в обязанность охотникам), потом стали использовать дротики с ветеринарным препаратом, доставлять животных в специально оборудованный пункт, и, если хозяин — старый или новый — не объявлялся, животное усыпляли.

В 2018 году был взят новый курс — на гуманное отношение к животным. Закон 498-ФЗ, принятый депутатами Госдумы почти единогласно (лишь один голосовал против), вводил на территории всей страны процедуру «ОСВВ» — то есть «отлов, стерилизация, вакцинация, возврат». Отловленных собак стали кастрировать, чипировать и возвращать в место отлова, чтобы они «сдерживали рост популяции». Критики говорили, что это не очень гуманно: снова выбрасывать собак на улицы, в голод и холод, чтобы они там грызлись меж собой за право рыться в мусорных баках, но закон есть закон. 

Уже в 2021 году группа депутатов от «Единой России», встревоженная ростом количества нападений, предложила вернуться к прежней практике, но получила суровую отповедь от секретаря генсовета партии:

— Не для того жители страны поддержали поправки в конституцию и нашими коллегами по фракции «Единая Россия» принимался важнейший закон об ответственном обращении с животными, чтобы вот такими «инициативами» ставить крест на всей работе, — заявил Андрей Турчак. 

В 2023 году страну потрясла серия трагедий: расплодившиеся бездомные псы нападали на людей. Один из самых кошмарных случаев произошел в Оренбурге: бродячая свора насмерть загрызла 8-летнего мальчика. Жители города провели сход в ДК ТРЗ, на котором очень эмоционально потребовали сделать улицы города безопасными.

Аналогичные случаи происходили и в других регионах России, и депутаты Госдумы все-таки собрались, чтобы внести изменения в законодательство. Признавать, что все они дружно совершили грандиозную ошибку, и отменять ключевые положения закона 498-ФЗ депутаты не стали, но разрешили регионам самим регулировать этот вопрос «с учетом географической, климатической, социально-экономической и иной специфики».

Оренбургские депутаты вскоре приняли региональный закон, фактически возвращающий регион к прежней практике «не нашелся хозяин —значит, невостребованное животное нужно усыпить». Но зоозащитники подали в суд и добились отмены этого закона: ведь 498-ФЗ продолжил действовать, и убивать собак просто потому, что они никому не нужны, нельзя.

Тогда был принят новый региональный закон: вообще нельзя, но, если на территории региона (или отдельного муниципалитета) складывается экстраординарная ситуация, то можно. Зоозащитники попытались отменить и его, но не смогли. И вот в январе 2025 в Оренбурге был официально объявлен режим ЭОС.

Экстраординарная ситуация: что это такое и как работает 

Экстраординарная ситуация, при которой собак (кошек тоже, закон здесь различия не делает, но понятно, что речь прежде всего о собаках) запрещается возвращать обратно на улицы, может объявляться по нескольким причинам: это либо сложная эпизоотическая обстановка (например, вспышка бешенства), либо увеличение количества безнадзорных животных (более пяти) на квадратный километр площади, либо рост количества нападений животных на людей и увеличение количества вызовов в службу отлова со стороны населения. 

Если один из этих критериев позволяет признать ситуацию экстраординарной, областной минсельхоз выпускает соответствующее распоряжение. В течение квартала отловщики работают по-новому, то есть не возвращают животных на улицы, а подыскивают им новых хозяев или уничтожают, а в начале следующего квартала специалисты проверяют: улучшилась ли ситуация? Если да, то режим отменяется, и отловщик дальше работает по ОСВВ. Если нет, то режим продляется. 

Так вот: судя по тому, что режим эсктраординарной ситуации в Оренбурге был отменен, положение в этой сфере как-то радикально улучшилось, да? Это довольно странно, если учесть, что городские власти с весны пытаются найти подрядчика, который занялся бы отловом животных, да никак не могут: на торги никто не заявляется... 

В общем, мы написали в министерство сельского хозяйства Оренбургской области, а заодно и в администрацию Оренбурга, журналистские запросы. 

_{Ответы, пришедшие в редакцию 1743.ru из Минсельхоза и городской администрации}

Как изменилось количество нападений собак на жителей Оренбурга? 

На вопрос, изменилась ли статистика по нападениям, в мэрии отвечать не стали: не их подномочия. 

— Контроль и учет обращений в медицинские учреждения в связи с покусами безнадзорных животных возложен на управление ветеринарии Министерства сельского хозяйства, торговли, пищевой и перерабатывающей промышленности Оренбургской области, — сообщается в письме за подписью заместителя начальника УЖКХ городской администрации Александра Вяльцина. 

Что ж, мы направили аналогичный запрос и в Минсельхоз, и ответ, пришедший оттуда, удивил. 

— По информации, поступившей из государственного бюджетного учреждения ветеринарии г. Оренбурга и из органа местного самоуправления муниципального образования городской округ город Оренбург, количество сообщений о нападении животных без владельцев на человека (укусы, ослюнения и царапины) составило в 4 квартале 2024 года - 0 покусов животными без владельцев, в 1 квартале 2025 года – 160 покусов животными без владельцев, во 2 квартале – 0 покусов животными без владельцев, — пишет первый замминистра сельского хозяйства Оренбургской области Виктор Пирогов. 

Такие колебания — то ноль нападений за 3 месяца, потом по нескольку в день, а потом снова абсолютный ноль — выглядят очень-очень странно. Такое ощущение, что в 1 квартале данные Минсельхоз запросил, а в 4 и 2 просто не стал этого делать... Мы спросили и про количество заявок от жителей: стали ли они жаловаться чаще или реже?

— Количество заявок на отлов животных без владельцев в 4 квартале 2024 года — 291 заявка, в 1 квартале 2025 года — 354 заявки, во 2 квартале 2025 — 203 заявки, — сообщает Пирогов. 

В уже упоминавшемся регламенте дается четкий критерий: ситуация считается экстраординарной, если количество заявку на отлов за квартал превышает 0,05% от численности населения. В Оренбурге официально проживает 536 тысяч человек, то есть для признания ЭОС нужны 268 заявок. Судя по всему, чиновники  именно от этого критерия и отталкивались: как только во 2 квартале 2025 года количество заявок упало, режим ЭОС был отменен. Но тут есть нюанс: а точно ли люди стали реже сообщать о собаках потому, что количество собак уменьшилось? Может, люди, которые узнали из СМИ, что подрядчик по отлову не найден, просто не звонят и не сообщают — какой смысл, все равно отрабатывать эти заявки некому?

Сколько собак отловлено за время ЭОС и сколько умерщвлено? 

Впрочем, какое-то время отлов все-таки осуществлялся: почти сразу после объявления ЭОС контракт на отлов животных заключил предприниматель-строитель из села Покровка Новосергиевского района Гоча Галогре. Он тогда сразу заявил журналистам: да, собак ловить буду, но усыплять их не стану, меня вообще никто не предупреждал, что придется это делать. Да и контракт-то ему достался не большой, 30-миллионный, а пустячный, закупка малого объема... Мы спросили в мэрии: сколько в итоге собак было отловлено, и сколько из них — умерщвлено, а сколько пристроено «в добрые руки»?

— За время действия экстраординарной ситуации на территории муниципального образования «город Оренбург» отловлено 268 особей. Количество умерщвленных и переданных животных новым хозяевам на текущую дату указать не представляется возможным в связи с тем, что ведётся приёмка документов от подрядчиков, — сообщил Вяльцин. 

Конечно, если учитывать, что в Оренбурге насчитывается около 7 тысяч бездомных собак (именно такую цифру на суде по иску зоозащитников называл начальник управления ветеринарии Минсельхоза Андрей Кордюков), эти 268 погоды точно не делают, и сказать, эффективен ли сам метод ЭОС, на основании этих данных никак нельзя. 

Позиция зоозащитника: «Ни ОСВВ, ни ЭОС не дадут результата» 

Татьяна Романова, президент Оренбургского союза зоозащитных организаций, уверена, что вся эта история с введением экстраординарной ситуации — одна большая авантюра. 

— «Экстраординарная ситуация» положения совершенно не улучшила, — уверена она. — Программа ОСВВ, я об этом говорила (и меня проклинали за это потом), не дает того эффекта, на который рассчитывали авторы, это переливание из пустого в порожнее, но за участие в этой программе подрядчики все же боролись, пытались заполучить контракт. Где-то реально стерилизовали собак, где-то на бумажке цифры рисовали, но хоть какая-то реальная работа была. А введение ЭОС просто разом убрало большинство подрядчиков, которые не хотят с этим связываться, потому что заработать на этом нельзя, ведь за усыпление платят намного меньше денег, а подрядчик все время находится под ударом: допустим, он усыпил собаку, а оказалось, что она была сбежавшей от хозяина — что с этим делать? Есть «белые пятна». Сегодня тебе говорят, что никаких противоречий с действующим законодательтством нет, но это на бумаге, а что на практике? Как только речь заходит за эвтаназию, каждый шаг подрядчика начинают контролировать общественники, а процедура сложная, расписанная кое-как, остапишься — в тюрьму идти? Логично, что на торги подрядчики не заявляются, кому нужны эти риски? 

Поэтому, говорит она, в Оренбурге и сама ЭОС проводилась больше на бумаге: собак на самом деле не усыпляли, а те, что были отловлены, фактически оказались на шее у зооактивистов, и отсаются до сих пор, ведь возвращать их на улицы региональный закон запрещает:

— У чиновников, может, и нет официальных данных, но я вам могу точно сказать: в Оренбурге собаки не умерщвлялись. Галогре ни одной не усыпил, хотя много, особенно щенков, погибло в его ПВС от болезней и в целом плохих условий содержания, там в клетке содержалось по 7-8 животных, что запрещено, конечно. Но усыпления не было, собак он раздал. Точнее, раздает до сих пор — девочки [имеются в виду волонтеры-зооактивисты] ищут им новых хозяев, а пока не нашли, собирают деньги, платят ему как за передержку. Это обычная у нас история: в конечном итоге все ложится на волонтеров.

_{Между прочим, в Оренбурге имеется даже памятник бездомной собаке. Судя по блеску, горожане трут псу нос на удачу. Фото 1743.ru}

Итак, с 9 июля режим ЭОС в Оренбурге отменен, и теперь, по букве закона, город должен вернуться к практике ОСВВ. Но вот беда: и по этой программе, хороша она или плоха, желающий работать нет. Ситуация в городе патовая: собак полно, и становится все больше, а работа с ними не ведется — желающих нет. Очередная 30-миллионная закупка сорвана все по той же причине: «не подано ни одной заявки на участие»... Вероятно, скоро объявят следующую, но и результат окажется все тем же.