Чем закончится блокировка Twitter

Роскомнадзор в середине марта впервые замедлил скорость работы Twitter, отреагировав на отказ социальной сети выполнять российские законы. Ведомство обещает полностью заблокировать Twitter через месяц, если IT‑компания невыполнит требования властей. Событие вызвало разнообразные реакции — от панического страха до скепсиса. О том, что на самом деле происходит и можем ли мы завтра утром проснуться в стране без интернета, Plus-one.ru рассказал глава Фонда развития цифровой экономики Герман Клименко.

«У Роскомнадзора была цель проверить свои возможности»

Есть две версии, почему Роскомнадзор решил забанить половину трафика Twitter. Одна, ехидная, — больше не смогли, вторая, реалистичная, — есть понятие нагрузки на оборудование. Замедление на 50%, на первый взгляд, выглядит странным, это словно сказать: крадите не миллиард, а 500 миллионов. Но, полагаю, обсуждая только снижение скорости, мы неправильно рассматриваем эту историю. У Роскомнадзора была цель проверить свои возможности блокировки ресурса. Закон дал ему такое право, и он тестирует технологию, чтобы не попасть в нелепую историю, как с обошедшим блокировку Telegram. Тогда над Роскомнадзором не смеялся только ленивый. Неудивительно, что теперь они хотят заранее убедиться в своей способности заблокировать Twitter.

Мы со стороны увидели немногое: к примеру, что в основном пострадали домены c короткой ссылкой Twitter (Роскомнадзор использует ТСПУ, или технические средства противодействия угрозам, работающие по технологии DPI; DPI проверяет домены и замедляет доступ к ним, если в каком-либо месте указан короткий домен Twitter t.co. — Прим. редакции). Вероятно, в будущем этот момент поправят.

«Twitter, Facebook и другие ресурсы не будут бегать от блокировки»

Многие говорят: заблокировать все не получится... Но Китай справляется. Что мы понимаем под словом «заблокировать»? Стопроцентной блокировки, конечно, не будет. Люди, приезжающие в Китай, любят хвастаться, что у них работает Wi-Fi. Но в этой стране особый подход к регулированию — они стараются не трогать гостей. Смысл блокировки в другом. В норме, устраивающей общество. Если мы разрушим 90% трафика, то будет ли жить ресурс? Разумеется, нет.

Пример с Telegram, на который так любят ссылаться, не типичен. Создатель мессенджера Павел Дуров убегал от блокировки классическими хакерскими способами. Twitter, Facebook и другие ресурсы не будут бегать от блокировки по схеме Дурова, маскируя и подменяя url.

Но и технические возможности Роскомнадзора были ограниченны, когда Дуров воевал. Для блокировки мессенджера он использовал те инструменты, которые ему дали. Получит лом — работает им, выдадут пинцет — перейдет на него... Вспомните старые фильмы про зомби. Сначала нападают примитивные, и герои смело их побеждают, а потом появляются умные зомби, и ситуация сразу меняется. Да, у нашего интернета есть свои особенности. У него нет единого кабеля. Беларусь во время протестов легко удалось лишить интернета, поскольку там всего три точки выхода, всю троицу и заблокировали. Но с технической точки зрения в России я не вижу проблем с блокировкой, при условии, что Роскомнадзор будет сам принимать решения и сам действовать.

Вопрос блокировки — скорее политический, он зависит от того, как выстроен внутренний процесс в государстве. К примеру, по Telegram единой позиции не было, многие чиновники сами им пользовались и после судебного запрета.

Когда мы покупаем домен, он становится нашим не со скоростью света, но очень быстро. Да, возможно, когда объявят, что Twitter заблокирован, в Москве он уже будет недоступен, а в Смоленске еще откроется. Но на несколько минут...

«Следующие кандидаты на блокировку — Facebook и YouTube»

Если бы не 23 января и призывы в социальных сетях выйти на митинг, думаю, на Twitter сегодня никто пристального внимания не обращал бы. Если не будет повторений оппозиционных историй, не последует и реакций Роскомнадзора. Нам не дано предугадать, кто попадет под запрет после Twitter. По контенту можно предположить, что следующие кандидаты на блокировку — Facebook и YouTube. С последним точно постараются не спешить: российских блогеров, зарабатывающих на рекламе, много. Из-за блокировки они потеряют доход. Мне кажется, государству невыгодно превращать блогеров в своих врагов. В любом случае всем сторонам было бы удобно ограничиться блокировкой одного ресурса и успокоиться. Но поживем — увидим, как будет на самом деле.

«Если кто-то не перенес данные в Россию, это станет проблемой»

После замедления Twitter стали говорить, что блокировка вызвала сбои в работе сайтов, в том числе порталов государственных ведомств. У мироздания специфичное чувство юмора. Все забывают, что одновременно с ограничением трафика Twitter сгорел крупнейший хостинг-центр в Страсбурге, с которым взаимодействовало огромное количество сайтов. Мы с коллегами организовали дискуссию на эту тему в Clubhouse и пришли к выводу, что именно эта авария дата-центра стала причиной сбоев. Удивительно, что интернет вообще выжил, хотя сгорело одно из самых крупных хранилищ. Только в России «нашли» связь с Роскомнадзором.

Думаю, основные риски для других ресурсов связаны не с блокировками. Сложности могут создать хранение данных или доступ к ним за рубежом. Если кто-то еще не перенес все свои данные в Россию, это станет проблемой. А других сложностей не вижу.

«Надеяться на доступ к YouTube через VPN не стоит»

Спасут ли от блокировки прокси-серверы? Сейчас на запрещенные в России сайты можно выйти, условно говоря, через Амстердам. Но если те люди, кто сегодня по отличному современному кабелю напрямую подключаются к YouTube и смотрят Comedy Club, в случае запрета ресурса выйдут на сайт через прокси, весь трафик пойдет через столицу Нидерландов. На это возможностей канала просто не хватит, в Амстердаме не готовы к получению таких объемов данных! В случае с Twitter и Facebook речь идет о текстах, и обходить блок будет возможно. А с потоком видео не получится. Так что надеяться на доступ к YouTube через VPN не стоит.

«В России распространение половины контента не соответствует нашему законодательству»

Есть два типа регулирования контента в разных странах: премодерация и постмодерация. Китайский вариант — это премодерация, когда мы перед заходом на их территорию соглашаемся с тем, что будем подчиняться местному законодательству. В России принята скорее американская модель — постмодерация: сначала что-то опубликовать, а потом ждать, когда придет Роскомнадзор.

Но есть еще одна важная особенность регулирования контента в США — там реально выяснить, кому что принадлежит в юридическом плане. А в России половина контента распространяется не в соответствии с нашим локальным законодательством. Естественно, что российские компании требуют, чтобы у них были те же права, что у зарубежных. «Яндекс» наш закон выполняет, почему же не подчиняется ему Facebook? Это особенность регуляторики. Получается, что мы и не Китай, и не Америка.

Источник текста и фото: Plus-one.ru